Биография
Фотографии
Завещание

PRO нас только CONTRA

Я старался не наступать на червей.
Дождь поливал закатное солнце.
Мальчик звал из окна: "Мурзик! Мурзик!", -
наверно, меня. А я не слышал,
я червей дождевых не казнить пытался.
Дождь стекал за холодный ворот..

КЕРАМИСТ                   
О, смерть моя, не подходи так близко:
боюсь, не совладаю с искушеньем.
Я жизненному предаюсь теченью -
ещё мечтаю я об одалисках.
Ещё я посещаю керамистов
в огнём упорно дышащих каморках,
руками бывшую поглаживаю глину,
смотрю я слайды из Абрамцева, Хотькова.

Среди аэродромных запустений
на кузнице горшков для ширпотреба
Олег Данилов дланию волшебной
вылепливает вечности фрагменты.

Я приезжаю с некоей Ларисой,
которую хотел почти три года
назад, и мы рассматриваем бусы
и вазы - эти лампы Аладдина. 

Мы слушаем битлов, пьём чай с конфетой,
и наступает умиротворенье,
с восторгом от изящной простоты
граничащее сотней жёлтых граней.

Олег, ты не напрасно далеко
забрался - в сонном Богашове
как богатырь, искусство охраняешь.
Позволь же приезжать как можно чаще!

* * *
Ирине Яблоковой
Частицы будущего супа
разбросаны по всей унылой кухне
я покидаю дом свой в неизвестном
почти для всех туманном направленьи
     
Сегодня наш с тобою день Ирина издалёка
издатель сжалился и вот в газете вирши
мои с твоими празднуют соседство
во всех оттенках чёрного переливаясь

И ты приходишь боже правый с пивом
чрез травянистый ров в Бору Сосновом
на мостике мы просто примостились
и проболтали два часа нет вечность

И многие потом могли нас видеть
идущими в обнимку со Свечного
через район авторемонтного завода
до остановки колесниц венгерских

И были мы велики и могучи
шептали мы друг другу здесь чудесно
и думали о вероятных встречах?
А впрочем нет мы просто так болтали

 * * * 
Налетели на сахар моих зубов
        дикие перелетные пчелы
        и пытались унести на сетчатых крыльях
        их в свои арканзасские ульи
        очень сильно и долго пытались
        так что рожей я стал
        прям как Брежнев
                          
                        * * *
        Я видел обезглавленных евреев
        в свои бредущих палестины
        табун зарин заман циклон клубился
        из шейных позвонков их обнаженных
        и каждый нес иконочки с Адольфом
        целуя их рукой ежесекундно
        Трудна была незримая дорога
        но цель поставлена
        она - непротивленье

                          * * *
Что движет мною по направлению к катакомбам
полным съеденных кадмием змей
это ад раскрепощённого слова
жгучие серой котлы распахните
дайте войти потерявшему свет
в переплетеньях немых коридоров
ставшему зимним и скованным льдом
речным трамваем
бесплатный проезд на котором
обеспечен всем исполненным страсти
безоговорочных передвижений
по вдохновению синего монстра
бесшумных разоблачений
и обнажений всего и вся
под красную музыку сломанных барабанов и флейт

Это и только это движет мною
по направлению к катакомбам
гулким от криков уставших резать себя
и наполнять животы мышьяком
отупевших от задуманных яростными попыток

		ЗАСЫПАЯ

Ветер ты выгнал всех на проспекты
как тополя трепещут
ломаются яблони

Потрясая сосудами 
для вскармливающих препаратов
самки несутся к спермоначалу

Июнь принёс мне второе зренье
может теперь я ещё и художник
это решу я выспавшись утром

Мне ещё нужно воспеть
разноцветные лавки
дарившие меня деревянным уютом

		* * *
форточки
дети в колготках
лето
		* * *
Излишки лития я выбросил в колодцы
теперь не плюй туда подсчётный гражданин

		* * *
В наш скучный городишко нагрянуло лето
я хожу теперь в одном пиджаке
покупаю в автобусе четыре билета
и долго держу их в вытянутой руки

Замечательные плебейские лица
украсились ляписом и резедой
катится мчится жары колесница
не зальёшь уже никакою водой

		* * *
Извинение за неслыханные проступки
пара завёрнутых в кильку трико
недостаточно уже владеть интеллектом
чтоб напрашиваться в гости там и сям
недостаточно уже уметь читать и писать
чтоб употреблять в пищу чужую картошку
и впопыхах украденные где-то подарки
вовсе не оправдание издевательств в лицо

поцелуи врезанные папирусом в губы
спускающийся падающий северный полюс
всё это вмещает не моя ли голова
которую так недолго фтором лечили

за проезд без билета и провоз багажа
суровые мужественные люди штрафуют
купивших подлинники Иеронимуса Босха
взлелеявших мечту о вернисаже Дали

                        * * *
        Всё осядет
        и даже эта взвитая ветром пыль
        просочится за двойные рамы
        ляжет ровным слоем на книги открытки
        карандаши в стакане
        будильник старые пластинки тетради

        И если я не стану бороться за каждый день
        меня смахнут и забудут
        так же как вытирают вездесущую пыль
                          
 
		* * *
Мы лишились и мантий и кружев
мы мизернее жёлтых детёнышей лип
		
* * *
Своё умиротворение не расплещите
следующие утром в присутственные места
в крови эпилептика дланей не замочите
в холодном поту сигающих в Ушайку с моста

Блаженны будьте проходящие мимо
меня целующего каменного Лукича в уста
хэппенинга студии пантомимы
вознесения и опущения конечностей в кустах

Ликованье приобретших спокойствие безмерно
из влажных рук полуслепого старика
завёрнутое в вощёную бумагу как вермут
оно хранимо распятие как

                        * * *
Ночь это стирка серых и красных носков
жалость к себе беременного существа
печальные столкновения поездов
ставшее невидимым безобразие городов
ненужный огонь одиноких фонарей
звуки антимира из уст полюбившего алкоголь
рентгеновское течение стихшей реки
стоны разметавшихся в горячей темноте
вдохновение рисующего луну и облака                                                                                                   

                 ПОСВЯЩЕНИЯ ТАНЕ МИШАНСКОЙ

			1.
Меня не вдохновляет уже почти ничего
кроме тебя
нарушилось равновесие мира
и те кто шлют мне почтовые открытки
не знают об этом
не знают что меня почти нет
и если б не ты
собаки лакали мою кровь
изо всех водосточных канав

			2.
Возле пруда
в центре которого и по краям камыши
так неожиданно было вспомнить
что до тебя я любил не один раз
и так радостно было услышать
что ты ждала меня целый день
и так хорошо было смотреть без конца
как ты собираешь букет на огромной поляне
и мысленно нанизывать поцелуи
на твои пахнущие травами руки
			
3.
Запасы холодной воды это память о мысленном снеге
текущем мимо островов и сосен на север
твои руки на серой лавке возле пустых дач
повторение тысячелетних ненарушаемых траекторий
твои губы после дороги мимо зеленой реки
это газ божественного невиданного лимонада
утешающего усталость детей бессонницы
и размышлений раннего Утра
Прогулка вдоль полуреальных пионерских лагерей
под журчанье невидимых существующих медленно птиц
 это одновременно воспоминание
о пятнадцати годах назад
пении о зеленом шуме с синей эстрады
трафаретах зубной пастой
на дешевых трикотажных футболках
страшных плакатах о гражданской обороне
с иллюстрациями достойными
"Апокалипсиса" и "Чумы" Камю

Прогулка вдоль пионерских лагерей
это непрерывно возникающие фрагменты
обмелевшей реки
с силуэтами неслышно черпающих гравий машин
сквозь игольчатые и лиственные деревья
это автобусы мчащиеся в Юргу и Новосибирск
по почти не видимой дороге на той стороне
под тучами и облаками гонимыми солнцем

Прогулка вдоль пионерских лагерей
это непрерывное ощущение тебя
твоего напряженного движением тела
осторожное ликование от близости к тебе
и всему что могло быть всего лишь
воспоминанием или фильмом но никак не мечтой
ибо даже мечтать о таком
я повествователь о несбыточном и небывалом
не смел никогда                          

			* * *
Все улетели уехали синие стёкла
иллюминаторов отразили умчавшись меня
как хрусталик убитого скальпелем в глотку
Все улетели а в сердце моём распустилась заноза
корни пустила и вкопан теперь я как грабли
памятник времени Х а быть может и У
Слёзы плывут по кирпичным глазам одурелым
гонят меня с телеграфа взашей не берут отправлений
как рассказать мне о гОре уехавшим ставшим
счастливыми внуками водопроводных магнатов
дышащих горным озоном и вентиляцией видеобаров
если язык мой как швабра истлевшая треснул
если рука моя банка течёт нитрокраской
если о господи боже и всё остальное
мерно качаясь как ветви плакучей берёзы
шепчет какие-то тихие скорбные звуки
Все улетели уехали
хоть бы сквозь землю и мне провалиться

			
* * *
			Феде Лютову
Я мог бы посчитать непоправимым
бездонных дней столетнее круженье
когда б не ликованье мастурбантов
и праведников умственная слабость

А так кружитесь вейтесь на здоровье
засасывайтесь в чёрную воронку
останется хоть что-нибудь помимо
меня в неподчинённых вам пространствах

		* * *
В разрушенных кирпичных колоннадах
не знание а может быть и да
пропахнул весь окрест чердачной пылью
а в трещинах цементная вода
Кто зелень мха и хмеля поросль стен
опишет не ошибшись ни на йоту
кто сызмальства познал бетона лёд
тем вишни цвет как миф о коммунизме

           ВОСПОМИНАНИЯ И МЫСЛИ БЕССОННОЙ НОЧИ

                        1.
Пора окончания перехода восхода в закат
застала меня ежедневно вкушающим спирт
и бесконечно удивлённым
существованием в себе двух или трех идей
о своём будущем одновременно
                      
2.
Путешествия на водоёмы, которые спят
днём от жаркого солнца,
от морфия лунного ночью.
Посещения глубины голубых водоёмов.
Наблюдения обнажённых собратьев
по камню на шее. Шевеление судорог
нежных в крови от пронзительной близости
схожего в принципе тела.
Разрушающий плоть осколок гранита,
вода, уносящая молекулы крови в жабры
дремлющих рыб, - все это основа
возвращения по своим же следам.

Я не знаю, остались ли силы во мне не упасть 
в ослепительный кафель забвенья
лицом безучастным. Жаркий воздух июля
несёт меня вверх неустанно,
наполняет виденьями голову, горло моё обжигает.
Где блестящие инеем руки Спасителя, жгущего ночью
освящённую Пименом лампу паяльную в храме 
Отрезвленья Вскружённых Калейдоскопом Безделья Голов?
Неужели моя слепота послужит причиной паденья?!

Я сказал уже всё, что мог,
и теперь в чердаке моём ночь.
Я на рубль оштрафован в троллейбусе
южным собратом.
Каждый жизненный день мой -
передвижение взад и вперед
по усыпанным пылью и пухом прешпехтам.
Каждая ночь моя -
возвращенье к натопленным ложам,
борьба с насекомыми и поглощенье таблеток.
Каждая ночь -
ощущение лезвия в твёрдой руке
и провал в синеву сновидений.
Каждый мой шаг -
ожидание кирпичей и колодцев...
Но не стоит об этом, пожалуй, стенать,
ибо общий фон городского шума повышен и так,
и не лучше ли просто рухнуть к ногам
изучившей, как будто, меня навсегда,
и не верящей в то, что приду я с царём в голове
и без мухоморов в руках?!

                        3.
Как губы холоднЫ домА разрушены
измученный потенцией усталый
почти гроза прошел зелёный дождь
по лужам не жалея мокрых туфель
бреду куда б не видели глаза
меня не примет даже фторсырьё
кому я нужен
чёрные деревья роняют капли дышат колыхаясь
баюкают уснувших в дуплах галок
намокшие дома закрыли ставни
хозяева квартир закрыли двери
а я закрыл глаза и движусь мимо
не думаю а только вспоминаю
как в комнатах пустых упали стулья
на них бельё и шёлковое платье
как руки пахли эндогенным соком
как нежный рот ласкали молча губы
то жёстко то едва едва касаясь
гроза сладкА озоном мысли болью тонкой
спасающей от зверского желанья
ведущей в потаённые пространства
реминисценций рифм ассоциаций
не искушай сказала ты без нУжды
попробую хотя не обещаю
                        * * *
Надеюсь на всепрощение или
не надеюсь уже ни на что
но совершено столько мною безумств
что хватит ли фантазии выдумывать епитимьи
пастырю души моей - мне самому
			4 июня-21 июля 1988

		* * *
Всё же лифт приходит не из ниоткуда
его посылает бог но не тот что Отец
а который явился во сне Менделееву
и создал оловянных матросов

Он посылает коричневый лифт
когда мы спешим к очередному разочарованию
и он избавляет нас от подъёма пешком
по железобетону и кафелю лестниц

		* * *
Камо, зачем, не глядя, в ночь грядеши?
Смешались тучи с дымом чёрных труб.
Закрыты двери здешних и нездешних
чуланов, залов, спальных, чердаков.

Что ж, прогуляйся. Подыши азотом.
Маши руками: может, полетишь.
Ты - сам себе де Сад с Захер-Мазохом,
не бог, не царь и не герой.

		ДАЛЁКАЯ НОЧЬ
			1.
Седина тебя делает похожей на мать
а вы старик станете наместником аллаха
когда из киргизских степей налетит саранча
все мы натерпимся горя и страха

О тогда железный оливк будет пожран орлом
с восхитительным полным забвения взором
обезглавленные мелкие люди второпях
станут раскрашивать рты и носы помидором

Весёлые быстрые вдоль каналов помчатся ослы
запряжённые варварским кучером в одеяле
из-под фонарей с барельефами НКВД
прыгнут безногие синие лошади в ялик

Лети взбудораженный летним безмолвием день
настоянный солнцем оранжевый белый зелёный
те к кому обращаюсь я знайте что ночь далека
я говорю это осмысленно и определённо

			2.
Мы будем вынуждены драться
портфелями и башмаками
взбираясь на холмы из снега
чтоб сбросить с них весёлых братьев
в аллее клёнов возле школы
листва на лавки облетела
и всё отчётливей и строже
зовут звонки из классов в классы
хищенье булочек с помадкой
невинно и по-детски нежно
прозрачный голод ярче дали
что открывается из окон

			3.
Надменный август календарь в зубах
зажав и отрывая по странице
а я меж сосен землянику и малину
на комаров и мух не обращая
свернув с асфальтовой на грязную дорогу
на деревянном мостике обломаны перила
и дух бесед над вдаль бегущим логом
зелёным в неизвестность испарился
теперь на первом на четвёртом на шестом
на пятом на седьмом девятом этажах
я думаю о том что неизбежно
и сокрушённо знаю: рано или поздно

		ПСИХ
Лежать и в серой темноте не спать
страдать от насморка и кашля
залив соплями тёплую подушку
про май в Бору Сосновом вспоминать
и ясно осознав вдруг:
больше ничего не будет
как тепловоз взреветь в шуршаньи ночи
и слой соплей подсохших увлажнить слезами

		* * *
			Олегу Данилову
Загородные прогулки на общественных ландолетах
пятьдесят две копейки туда и сюда
неудача в конечном пункте все сплыли
в направлении ветра под мелким дождём

Утешение в чьих-то прокуренных дачах
дармовая малина собаки лающие просто так
чай полуночный в разнокалиберных чашках
с горчичным батоном вареньем и сухарём

И может быть всё к лучшему Поцелуи под лампой
безвоздушные тихие растворяющие в сердце иглу
поселяющие странное чувство вечной свободы
в необъятной вселенной под безлунным потолком
		
1-8 августа 1988